Воскресающие ирландские левые

Движение против правительственного курса жесткой экономии в Ирландии меняет то, что становится политически возможным на острове.

Прошлой осенью и в декабре люди вышли на улицы в количестве, редком для Ирландии. Организаторы говорят, что 9 декабря в Дублине на демонстрацию вышли 100 000 человек — 2% всего населения Ирландии.

Толчком к крупнейшему движению протеста этого поколения — а может быть, с времени достижения независимости от Англии — был план правительства ввести новый налог на воду — от 176 до 500 евро, в зависимости от размеров семьи. Демонстрации создали условия для крупного сдвига в политике Ирландии. Правоцентристское правительство, наконец, оказалось под давлением, и левые почувствовали себя уверенней.

Во всех странах  PIIGS — Португалия, Ирландия, Италия, Греция и Испания — страдающих под властью новой "несвятой троицы": Евросоюза(ЕС), Международного Валютного фонда (МВФ)и Европейского центрального банка (ЕЦБ) и практически приостановления действия демократии за последние шесть лет — только Ирландия не сумела бросить вызов «экономии» - но это лишь до недавнего времени.

Это сопротивление часто принимает форму прямого действия. На местах, общины организовались, чтобы выгнать тех, кого прислали установить водные счетчики в домах. Видео с объяснениями, как саботировать такой счетчик, выставленное в сеть социалистической партией  éirígí, просмотрели более 70 000 – огромное число для маленькой Ирландии.

Делегация жителей Детройта, в котором свой собственный водный кризис (массовые отключения воды за неуплату семьям, но не большому бизнесу -пер.), отметили «военную точность» с которой ирландцы, протестующие против налога на воду, препятствуют установке счетчиков.  В статье в Irish  Times, перечисляя преступления правительства и протесты против них за год, Кати Шеридан подвела итоги просто и ясно: Ирландия проснулась.

Протестующие представляют разные слои общества. Ирландские студенты под двадцать были подростками во время краха «кельтского тигра» и начала «экономии». Но старшие поколения, с трудом сводящие концы с концами, чьи дети эмигрируют от невозможности найти работу, не отстают от них.

Во главе движения — кампания «Право На Воду», которую проводят профсоюзы, Шинн Фейн и малые левые партии. Крупнейший профсоюз Ирландии (SIPTU)  сначала отказался поддерживать демонстрации, но присоединился после роста числа протестующих в ноябре.

Значительная часть гнева была вызвана разоблачением огромных сумм, потраченных на организацию Irish Water — полугосударственную компанию, которая назначает плату за воду. С разоблачением все нового жульничества в Irish Water молчаливый гнев, копившийся годами, выплеснулся наружу. Локаут в течении 14 недель на мусороперерабатывющем заводе в Дублине подлил масла в огонь, результатом чего стали массовые демонстрации прошлой осенью. 

В 90-е годы Ирландию прозвали «Кельтским тигром» и выставляли образцом достижений неолиберальной экономики в сфере роста. Бум в недвижимости вызывал зависть Европы.

А потом все рухнуло. Суть лопнувшего пузыря хорошо нам знакома. Астрономический рост экономики основывался на безответственных банковских займах на покупку жилья и затем — на спекуляциях недвижимостью, на деньги, взятые в долг за границей. История краха тоже не нова. Ирландские банки были по уши в долгах, и после краха Братьев Леман в 2008 году,  напуганные европейские кредиторы потребовали деньги назад, а у ирландских банков не было, чем расплатиться. Отличие кризиса в Ирландии от испанского и греческого — в размере долга относительно размеров экономики, и в том, как к долгу отнеслось правительство Ирландии. Все сомнительные долги были гарантированы, без голосования в парламенте или заседания кабинета министров, так что кризис частных банков превратили в кризис государственного долга.

Для примера — долг в размере 700 миллиардов в США по программе (TARP) означал 2000 долларов на каждого американца. А когда ирландское правительство создало агентство для покупки 101 миллиарда евро безнадежных долгов ирландских банков, на каждого ирландца пришлось почти 22 000 долларов.  А если пересчитать по числу рабочих в Ирландии, то разница еще внушительнее.

Когда ирландское правительство не сумело покрыть долги банков и спекулянтов недвижимостью, представители МВФ, ЕС и ЕЦБ прибыли в Дублин для старого доброго «структурного приспособления» - снижения минимальной зарплаты, урезания расходов правительства на нужды населения, и увольнения работников госсектора. От английской колонии до капиталистической помойки в духе Лас-Вегаса —а потом обратно к закабаленному работнику европейского капитала — и все это меньше чем за век.

И, однако, ирландцы это проглотили. Есть несколько возможных объяснений этому факту. Некоторые указывают, что кризис в экономике, эмиграция и высокая безработица — норма для Ирландии, по крайней мере со времен большого голода (середина 19 века -пер.) Другие говорили, что вся молодежь уехала в Австралию или в Америку, и некому бунтовать. В любом случае, ирландцам велели, и они послушались.

За добросовестные выплаты по чужим долгам ирландцев поощрительно похлопали по плечу министры финансов Франции и Германии, и погрозили пальцем грекам, хотя именно сопротивление греков помогло ирландцам получить деньги под чуть более низкий процент от европейских кредиторов.

Эта овечья покорность исчезла прошлой осенью, когда огромное число ирландцев приняли участие в протестах против налога на воду. Эти протесты, как видно, захватили правящие партии врасплох. Лео Варадкар — министр здравоохранения от правой партии, сказал в прошлом месяце, что он «весьма озабочен» тем, что люди протестуют против налогов на воду. Он объяснил, что «нечего зацикливаться на мелочах».

В ноябре Джоан Бартон, Танаште (заместитель премьера) от лейбористов, не выпускали из машины несколько часов во время протеста против налогов на воду на юго-западе Дублина. Она заявила, что протестующие — просто фашисты — несколько странное заявление политика, чья партия находится в коалиции с партией, возникшей из заигрывания с фашизмом в Ирландии.

Частично недоумение объясняется тем, что политики настаивают: «Ирландия поправляется». Безработица, которая достигла 15 % в начале 2012 года, снизилась до 10,7%. Ряд опросов в декабре сбил лейбористов с толку еще больше — им обещали только 5%, а независимые кандидаты и малые партии вместе набрали 30%.

Другим победителем оказалась Шинн Фейн, партия, которую обычно знают только как «политическое крыло Ирландской республиканской армии». За последние годы ее рост в Ирландии был стремительным. На выборах в парламент 2011 года Шинн Фейн от 4 выросла до 14 мест (всего в парламенте их 166) и нынешние опросы показывают ее как или самую популярную, или вторую по популярности. (Выборы 2011 также принесли поражение Фина Фойл – правоцентристкой партии, которая была у власти почти всю историю Ирландской республики, а выиграли на этом партия Финэ Гэйл (тоже правоцентристкая) и лейбористы.  
Шинн Фейн участвует в правительстве в Северной Ирландии, но начала участвовать в выборах в Ирландской республике только с 1980-х, до того они отказывались признавать парламент разделенной Ирландии.

Хотя некоторые на юге до сих пор связывают Шинн Фейн прежде всего с насилием времен североирландского конфликта, внимание привлекает  их экономическая платформа,  а не борьба за единую Ирландию. Из четырех крупных партий она — единственная, не согласная с программой «экономии». «Альтернативный бюджет» партии на 2015 год призывает к финансированию социального жилья, образования, здравоохранения и прочих важнейших отраслей.

Тем не менее, только после массовых протестов против налогов на воду — и октябрьских выборов, на которых партия потеряла место в пользу более левого кандидата от «Союза против «экономии»», Шинн Фейн тоже выступила против налога на воду. Теперь они несомненные участники, и лидер партии Джерри Адамс выступил на протесте в декабре под крики одобрения. Следующие выборы в Ирландии пройдут в этом или следующем году, и победа  Шинн Фейн может решительно изменить политический пейзаж. Даже опросы, показывающие ее как самую популярную партию в Ирландской республике, были бы немыслимы еще 10 лет назад.

Со времен независимости, ирландская политика была основана на системе, когда старейшины партий принимали решения, почти совершенно независимо от общественного давления. Фина Фойл и Финэ Гэйл так и делают.

На юге, исторические политические разногласия возникли не из идеологии, а из ирландской гражданской войны: Фина Фойл выступила против договора, расколовшего остров на 2 части, в то время как Финэ Гэйл поддержала его. Обе они фактически правоцентристские партии, которые иногда делают жесты в сторону экономического популизма.

Лишенная надлежащей оформленной левой оппозиции, Ирландия уже давно застряла между этими двумя партиями. Пока местные избирательные округа получили льготы и милости от Дублина, такое положение вещей сохранялось. ("Мой отец проголосовал за его отца, а мой сын будет голосовать за его сына.") Рост Шинн Фейн означает, что такая традиция начинает разваливаться на юге, и в системе реально могут появиться более левые силы.

Хотя Ирландия давно ограничена двумя правоцентристских партий в правительстве, сама идея республики ирландского работника «от сохи до звезд», является не новой. Еще до Ленина, конечно, было Джеймс Конноли и его гражданская армия. Водные протесты в Дублине проходили на О'Коннелл-стрит, рядом с памятником радикальному лидеру профсоюзов прошлого "Большому Джиму" Ларкину. В девятнадцатом веке в ирландских деревнях было множество кровавых восстаний против заочного помещичьего землевладения. Совсем недавно  ирландские левые объединились с целью оппозиции использовать американскими военными аэропорт Шеннон, как перевалочный пункт для войн в Ираке и Афганистане, а также для рейсов пыток ЦРУ.

Существует также множество организаций, гораздо более левых, чем Шинн Фейн. Хотя они пока маленькие, они функционируют как якоря для Шинн Фейн, заставляя партию занять твердую позицию против жесткой экономии и платы за воду. Например, Anti Austerity Alliance Пола Мерфи, который победил кандидата Шинн Фейн на выборах в 2014 году- стал сильным голосом в Дойле (Ирландском парламенте) и на улицах против платы за воду.

Северная Ирландия – это уже совсем другая история.

В шести графствах Северной Ирландии (до сих пор остающейся британской колонией – прим. перев.) Шинн Фейн давно уже сидит в правительстве. Согласно Соглашению Страстной пятницы 1998 года, крупнейшая партия католический стороны должна находиться в правительстве вместе с крупнейшей протестантской партией. Таким образом, Шинн Фейн входит в подмандатное коалиционное правительства с крайне правой Демократической юнионистской партией.  Лидеры двух партий-участников действуют в качестве «двух директоров». В дни, предшествующие Рождеству, обе партии (как правящие во внутренних делах колонии Соединенного Королевства) согласились на местную – хоть и чуточку смягченную - версию мер жесткой экономии британского правительства Дэвида Кэмерона.

Для того, чтобы сохранить определенную степень правительственной автономии от Лондона и поддерживать институт уполномоченного разделения власти, созданный в ходе т.н.»мирного процесса», Шинн Фейн сместилась вправо и в настоящее время реализует план по сокращению расходов на социальные нужды и «по сокращению административных расходов» в Северной Ирландии.

То есть, в Дублине Шинн Фейн протестует против сокращений и увольнений. А в Белфасте, она же сама реализует их на практике. Партия когда-то связанная с военизированной группой, которая почти убила Margaret Тэтчер, сегодня реализуюет в Северной Ирландии политику жесткой экономии, которая является главным наследием Тэтчер.

Это первая из двух основных проблем, с которыми сталкивается Шинн Фейн, если она надеется радикально сдвинуть ирландскую политику влево. Было бы наивно думать, что противоречия между северными и южными версиями партии не приведет к некоторым трениям, если южная версия станет серьезным игроком в борьбе за государственные посты.

Вторая проблема заключается в том, что те же самые два человека - Адамс на юге, Мартин Мак-Гиннесс на Севере – находятся во главе партии на протяжении более тридцати лет. Оба - бывшие бойцы ИРА, которые сыграли важную роль в отказе партизанской группы от вооруженной борьбы.

Неясно, насколько избирателей на юге может оттолкнуть историческая ассоциация Шинн Фейн с ИРА. Это, кажется, не имело большого значения в течение прошлого года во время протеста против платы за воду. (Они намного лучше известны на Севере.) Шинид О'Коннор (известная ирландская певица – прим. перев.) недавно подала заявление о вступлении в партию, и в то же время призвала нынешнее ее  руководство уйти в отставку.

Сможет ли Шинн Фейн стать партийным мотором для борьбы с жесткой экономией, зависит от того, сможет ли она побороть свое прошлое - задача не из легких в стране, где до сих пор остается очень ненавистная граница, которая также разделяет партию. Сдвинется ли южное отделение Шинн Фейн вправо, чтобы присоединиться к северному? Или будет наоборот? Может быть, это прошлое тянет партию назад? А как же вопрос о единой Ирландии? Для многих людей это до сих пор очень важная цель, и в этой области они не видят какого-либо прогресса.

В любом случае, Шинн Фейн будет играть большую роль в политике острова в течение ближайших нескольких лет. Ирландия внимательно следит за предстоящими греческими выборами.Победа левых сил в Греции подтолкнет развивающееся ирландское левое движение в целом и может поддерживать силы, которые находятся по левому флангу от Шинн Фейн. Такие партии и движения будут продолжать играть важную роль в предотвращении дальнейшего дрейфа последней вправо.

В конце месяца в Ирландии намечается еще один крупный протест против введения платы за воду. Счетчики на воду до сих пор отключены. Может быть, массовые неплатежи станут следующим шагом. Но борьба с жесткой экономией и платой за воду не должна рассматриваться в качестве конечной. Забегая вперед, скажем, что главная задача будет заключаться в создании ирландских левых сил, способных взяться не только за плату за вод, но и за сам капитализм.

Майкл Ли-Мерфи
Источник: Jacobin
Переводчики: Лидия Волгина и Ирина Маленко